В.Н.Фигнер:"Герасима Романенко я знала еще в
Одессе. Юрист по образованию,
умный и образованный, он был наделен изящной
фигурой и прелестным
тонким лицом, на котором лежал отпечаток болезни
легких. В высшей степени интеллигентный и
обаятельный в обращении,
он чрезвычайно нравился мне и Колодкевичу,
жившему некоторое время в
Одессе. Мы часто встречались и обсуждали все дела вместе. Удивительно
было то, что такой даровитый и симпатичный человек не создал в
университете около себя никакой
группы. Те студенты, его товарищи, которых он
рекомендовал нам (всего
2!), были людьми малозначительными; в революционной работе неактивные, они
решительно ничем не были нам
полезны."
Из Дознания...:"В
конце 1879 года Романенко снова отправился в
Италию, а в aвгусте 1880 г. переселился в Швейцарию,
где и узнал об оговоре Гольденберга. В Женеве он
снова сошелся с русскими эмигрантами и в
особенности сблизился с одним из них,
принадлежащим к партии народников, с которым
выработал: „программу общественной организации,
направленной в смысле требования от
правительства преобразований". Организацию
эту он намеревался предложить на обсуждение
партии „Народной Воли" и в случае согласия ее
— войти в сношения с Исполнительным Комитетом, в
противном же случае вести дело независимо от
него вместе с общественниками."
В.Н.Фигнер: "После ареста Гольденберга с динамитом в Елизаветграде Романенко, видевшийся с ним в Одессе, начал хлопоты о паспорте и уехал за границу. В Швейцарии он встретился и сошелся с Морозовым; вместе с ним написал и выпустил под псевдонимом Тарновского брошюру «Террористическая борьба». В ней проводилась мысль, что если народ молчит и не готов к революции, то делать ее должна и без народа революционная интеллигенция посредством систематического политического террора, на который следует отдать все силы."
Из Дознания:"С этой целью в июне 1881 г. Романенко возвратился в Poccию под чужим именем и тотчас же вступил в сношения с руководителям „Haродной Воли".
По задержании
Любатович за квартирою ее в Москве установлено
было наблюдение и в тот же день арестован
зашедший навестить ее молодой человек,
назвавшийся дворянином Иваном Петровым.
Дознанием обнаружено, что означенный молодой
человек проживал в Большой Московской гостинице
с 25 октября 1881 г. по паспорту на имя дворянина
Алексея Зимина, но что он в действительности сын
землевладельца Бессарабской губ., бывший студент
Новороссийского университета Герасим
Романенко".
Г.Романенко, октябрь 1881г.: "«Все внимание обороняющегося
народа сосредоточено теперь на купцах, шинкарях,
ростовщиках, словом на евреях, этой местной
«буржуазии», поспешно и страстно, как нигде,
обирающей рабочий люд".
Л.А.Тихомиров - А.Корба: "Вы знаете, что мы приняли в И. К. Романенко, и он уже успел натворить нам много вреда и неприятностей. Он настаивал на том, чтобы Комитет выпустил прокламацию по поводу антиеврейских беспорядков и выклянчил у нас согласие на это. Если Вы хотите знать мое личное мнение об этой прокламации, то я скажу Вам, что я сильно против нее. Но дело уже сделано".
А.Корба: "Каким
образом Романенко получил полномочие, в письме
не было сказано. Позднее мне рассказали, как это
случилось, но я теперь не помню подробностей.
Поэтому я не берусь рассказывать. В конце 1881 года
Романенко был арестован".
В.Н.Фигнер: "Романенко кончил плохо, солидаризировавшись впоследствии с юдофобом Крушеваном."